Чем отличаются картины Василия Сурикова? «Боярыня Морозова»

«Боярыня Морозова» — одна из знаменитейших картин Василия Ивановича Сурикова. Ее размер 304×587,5 см. Суриков писал картину более трех лет, с 1884 по 1887 год. В 1887 году «Боярыня Морозова» была выставлена на ежегодной выставке передвижников. После этого ее за 25 тысяч рублей купил для своей галереи П. М. Третьяков.

На примере этой картины мы снова видим, как Суриков применяет свой любимый прием: управляет взглядом зрителя, заставляя его рассматривать картину в определенном порядке, таком, который лучше раскрывает содержание многофигурной композиции. Поэтому охотно пойдем на «сотрудничество» с художником и получим удовольствие от того, как ловко мы можем «считывать» невербальную информацию, записанную в картине.

Итак, кто главный герой этой картины? Конечно, боярыня Морозова.

Феодосия Морозова (1632 — 1675) была знаменитой деятельницей русского раскола, сподвижницей протопопа Аввакума. Она принадлежала богатому и знатному боярскому роду, входила в окружение царицы. После смерти мужа и его брата она стала еще более богатой.

Не одобряя религиозных реформ патриарха Никона, Феодосия Морозова общалась с главой старообрядцев, протопопом Аввакумом и занималась филантропией среди единоверцев. Она даже тайно постриглась в монахини по старому обряду.

Царь Алексей Михайлович сначала пытался вразумить Морозову словами и делом (у нее были конфискованы в царскую казну некоторые имения). Затем ее подвергли домашнему аресту, а потому заключили в Чудов монастырь. Этот монастырь находился на территории Кремля, на Ивановской площади, между Кремлевской стеной и колокольней Ивана Великого. В конце 1674 года боярыню Морозову со сподвижницей княгиней Урусовой выслали в Боровск, где уморили голодом в земляной яме-тюрьме.

На картине изображен момент, когда боярыню Морозову везут из ее дома в Чудов монастырь. Это произошло в ноябре 1671 года.

То, что главным героем картины является боярыня Морозова, следует и из самого названия картины, и из того, что фанатичная боярыня-страстотерпица изображена в центре картины. Да еще с демонстративно поднятой рукой. За Бога, мол, и на казнь готова.

Есть ли на картине Сурикова еще один главный герой? Любой, кто видел картину хотя бы один раз, легко ответит на этот вопрос. Конечно, есть! Это юродивый, который сидит в правом нижнем углу картины. Юродивый изображен так живо и так четко, что запоминается с первого же взгляда. К тому же он — единственный из множества людей, изображенных на картине, кто выражает одобрение боярыне-диссидентке. Только он отвечает на ее высоко поднятое запретное двуперстие, тем же символом веры.

Художник сделал все, чтобы взгляд зрителя скользил по линии между этими двумя двуперстиями. Благодаря этому скольжению, зритель картины может внимательно разглядеть портреты людей, сосредоточенных в правой части. Именно здесь — сочувствующие, непонимающие, верующие. Именно в правом верхнем углу — икона Богородицы.

Распространена легенда о том, что художник был недоволен статичностью уже почти готовой картины. Не возникало чувства, что сани, на которых везут в узилище опальную боярыню, движутся. И только когда Суриков пришил к низу картины дополнительный кусок холста и нарисовал на нем снег, сани «поехали». А чтобы добавить динамики, слева был нарисован бегущий мальчик.

Искусствоведы эту легенду опровергают. Никакого шва в нижней части холста не найдено. Однако они замечают, что саням, действительно, было «тесновато». Картину следовало бы увеличить, но не по высоте, а по ширине. Однако в этом случае развалилась бы вся многофигурная композиция в правой части, к которой живописец всеми художественными способами привлекал внимание. Это многофигурье держит как раз его плотность, скученность, любимый Суриковым «парчовый ковер».

Тогда Суриков пошел на хитрость. Он, конечно, был художником-реалистом. Но в первую очередь — все же художником. Для увеличения впечатления, производимого картиной на зрителя, он нарушил закон перспективы. Если присмотреться, можно увидеть, что линии, проведенные по головам (или по ногам) толпы, сходятся в одной точке, а линии, проведенные от полозьев и бортов саней — в другой. У «Боярыни Морозовой» двойная перспектива!

Надо сказать, что в конце 19 века русская живопись не отделяла себя от живописи мировой, то есть в те годы — европейской. Искания В. И. Сурикова лежали в общем русле европейского искусства, которое уже начинало ломать принятые каноны, стремясь усилить впечатление, производимое картиной на зрителя. Одни художники экспериментировали с небывалыми красками, другие — ломали перспективу.

В данном случае намеренно допущенная неправильность в изображении увеличивает впечатление от картины. Феодосия Морозова немного приподнята над окружающей ее толпой. А сани с боярыней словно бы улетают в небо.