Продать нельзя отдать, или Есть ли у вещей душа?

Говорят нам, убогим, берегитесь, кругом одни враги. Только зевни — обманут, всё отнимут, отберут. Говорят нам, простота хуже воровства, только дурак наступает на одни и те же грабли. Не будьте же как те мышки, что плакали и кололись, но продолжали грызть кактус.

А мы всё своё: видим бабулю у метро, чей голос дрожит, взывая о помощи, чья голова клонится до земли к нашим ботинкам, и украдкой суём ей в пластиковый стаканчик монетку, пряча взгляд, как жулики. Не пройдёт и секунды, как бойкая бабуля вынет монетку из стаканчика, запихнет её в карман и, стоя вновь с пустой тарой, заголосит вечное «Помогите». А завтрашним утром она снова будет на этом месте, как часовой. Метро — козырное место. Одна и та же картина, замкнутый круг.

Поможешь — и казалось бы, должен с головой погрузиться в радость от собственного великодушия, но на душе всё та же пустота и немой вопрос не покидает голову: «Так кто кого надул, кто из нас дурак? И ладно, если б я как поп гнался за дешевизной и за это пострадал! А то за человечность. Несправедливо!»

«Ладно, — прощаешь потом самого себя. — Ни одна старушка, даже самая юркая и ушлая, не пойдёт на паперть от сладкой жизни или ради прикола. Просит — значит, надо ей». Видимо, милостыня — это то последнее, что мы готовы отдать сегодня. Просто так, из сочувствия.

Было время, когда продавать что-то ненужное считалось занятием некрасивым, мелочным, расточительным и в какой-то степени постыдным. Всё передавалось по наследству. Старые застиранные полотенца ехали на дачу, потом со своей дачи на дачу к пожилой матери, где пускались на тряпки. Тряпки любовно стирались и гладились, за что служили хозяйке верой и правдой долгие годы. Детские ботинки носили все дети в семье по очереди, потом их отдавали родственникам, знакомым. Совсем ненужное выносили на улицу, ставили аккуратно у помойки, прикрывали пакетом, если на улице шёл дождь. Вещи у помойки исчезали очень быстро.

Это было так интересно — чинить старый приёмник вместе с дедом! Целая наука! Годы пройдут, а приёмник так и будет стоять — пылиться, ибо если выкинешь его — вроде бы как деда предашь. Вроде бы как в приёмнике этом частичка души его надёжно спрятана от чужих глаз и откроется только тебе. Да и что его выкидывать, он же работает!

Время пришло другое. Вещей стало много, служить они стали мало, нет в них прежней души хозяина. Никакой души вообще нет. Беречь их и бесконечно чинить потеряло всякий смысл, а выкидывать порой накладно.

Детскими ботиночками за четыре тысячи рублей не поразбрасываешься, к помойке их отнести — ноги идти отказываются. Благотворительные организации не берут что попало, да и ехать к ним нужно, звонить, договариваться. В Москве в заштопанных колготках детей в садике не сыщешь. Проще выкинуть, купить новые, чем срамиться, демонстрировать добрым людям свою несостоятельность.

И вот итог: на сайтах «куплю-продам» появляются вещи, торговлю которыми с рук и представить было бы сложно время назад. Открытые, начатые лаки для ногтей, детское питание, даже тесты на беременность — всё идет с молотка. Точнее с молоточка, ибо цена даже новой фирменной вещи на том же Авито с ходу падает в два раза.

У нас появился шанс продать свой беспорядок. В конце концов, какая разница где висеть старому пальто: в шкафу на вешалке или в шкафу и на сайте. Вскоре возникли люди, для которых продажа ненужных вещей превратилась в хобби, в конкурс «А вам слабо?», в квест, когда человек не ради нужды, а ради веселья занимается продажей всякого барахла. В Сети появились статьи продавцов-самоучек, которые объясняют нам, как составить объявление, как сделать фото, как общаться с покупателем, как распознать мошенников.

Побывав торговцем с месяц, ты вдруг узнаёшь, что прошлогодние школьные учебники способны разлетаться как горячие пирожки, что за поношенными фирменными ботиночками к вашему дому может приехать покупатель на джипе с охраной, и происходит много других любопытных открытий, которые не возьмутся просто так из головы, ибо до такого может додуматься только сама жизнь.

Время, когда вещи стоят дорого, а служат недолго, развивает в нас дух коммерции, который захватывает человека с головой, вытесняя прочие чувства и эмоции. Мы настолько «насмотрены» на чужое горе, что оно нас не трогает.

Делиться своим добром, что не добрым дядей нам даровано, уже не хочется ни с кем. И правда, зачем отдавать, когда можно попробовать продать? Недорого, но с паршивой овцы… В общем, отдать всегда успеешь. И это логично, это правильно и по-хозяйски рационально…

Я ни в коем случае не любитель подставлять щёки одну за другой, и всё-таки что-то внутри подсказывает мне, что когда последняя вещь потеряет для тебя свою душу, человеком ты будешь оставаться ровно до тех пор, пока сочувствуешь старушке у входа в метро. Даже если твоя голова твёрдо знает, что тебя обманывают.